[Назад к списку]
Лакримоза – интервью по случаю 20-летнего юбилея, интервью для madgoth.de, от 3 мая 2010
Недавно я получил возможность провести телефонное интервью с Лакримозой по случаю её 20-летнего юбилея. Вечером 20 апреля около 7 часов вечера зазвонил телефон, трубку снял небезызвестный Тило Вольфф. Здесь вы прочитаете, что рассказал Тило о прошлом, настоящем и будущем группы.
Большое спасибо Тило, что интервью получилось гораздо длиннее, чем это было изначально запланировано.
Ash: В ноябре 1990 вышла демо-кассета. Можешь ли ты сказать, что это был момент рождения Лакримозы или это произошло несколько раньше?
Tilo Wolff (TW): В принципе, да, это был момент рождения. Лакримоза была основана не как группа. Эта кассета была первым релизом, в котором я воплотил свою идею: придать тексту музыкальное обрамление. Но я не собирался создавать группу, которая потом должна была бы развиваться по строго намеченному плану. Но в любом случае, это первое издание можно считать моментом рождения Лакримозы. Хотя название «Лакримоза» возникло уже после того, как я нарисовал обложку для кассеты и записал первую песню.
Ash: Самой-самой первой песней была "Seele in Not" или "Requiem"?
TW: "Seele in Not".
Ash: Ты еще помнишь, как долго ты над ней работал? Думаю, композиция длиной 9 с половиной минут потребовала немало времени.
TW: В общем, когда я пришел в студию, у меня уже было довольно ясное представление… Вернее, нужно было сделать лишь обработку того, что я подготовил заранее. Но была и проблема – мои ограниченные финансовые возможности, поэтому я был вынужден постоянно делать перерывы.
Ash: Тебе тогда было 19, верно?
TW: Да, именно. Если бы у меня на старте было больше денег, то дело пошло бы раза в 3 быстрее.
Ash: Я бы хотел озвучить свое личное резюме. За 16 лет, что я слежу за судьбой Лакримозы, наиболее важными релизами я считаю "Angst", "Stille", "Elodia" und "Lichtgestalt". А какие альбомы, на твой взгляд, являются самыми знаменательными этапами в истории Лакримозы?
TW: Трудно сказать, у меня к этому свой подход. Для меня важно, почему я написал ту или иную песню, или как проходила работа над альбомом. Поэтому наиболее значительные релизы – это "Angst" и "Elodia", которые упомянул и ты. Для меня эти альбомы сыграли особую роль. "Angst", потому что это первый альбом и Лакримоза родилась вместе с ним. И для меня он стал своеобразным фундаментом, на котором я могу строить и сегодня. Обычно, если ты недоволен своими первыми работами, то потом становится трудно продолжать начатое дело. А т.к. через столько лет я все еще могу слушать первый альбом, значит, это хороший, прочный фундамент. Еще одной важной вехой для меня стала "Elodia", потому что тогда я решился на сотрудничество с Лондонским Симфоническим Оркестром. По-особенному важен для меня "Sehnsucht". После "Lichtgestalt'а", который стал апогеем и итогом всего, что я делал до этого, "Sehnsucht" ознаменовал новое начало, как когда-то "Angst" или "Inferno". Это своеобразный цикл: как будто через каждые 3 альбома нажимаешь кнопку перезагрузки. Работа над "Sehnsucht'ом", как когда-то над самым первым альбомом, проходила очень последовательно. Это помогло мне быстро найти к нему эмоциональный подход, и он открыл для меня новую главу. Именно поэтому артворк этого альбома на обложке "Schattenspiel'я" стоит на значении «12», на самом верху. Вообще-то, на «12» я сначала хотел поместить первый альбом, но он стоит на единице, что также разумно. "Sehnsucht" стоит на двенадцати, т.к. в 12:00 начинается новый день. Один день заканчивается, но сразу за ним начинается следующий, т.е. "Sehnsucht" – не просто период в истории, а начало чего-то нового, поэтому этот альбом также является для меня важным этапом.
Ash: Есть ли что-то в прошлом, что ты хотел бы изменить, сделать иначе – тексты, аранжировки или процесс производства в целом – или ты полностью доволен своей дискографией?
TW: В общем, да. Конечно, есть пара вещей, которые я, используя современные технические ноу-хау, мог бы сделать иначе. Но есть и такие вещи, которые, как мне кажется, должны оставаться в первозданном виде, как исторический документ. Именно так обстоит дело с "Schattenspiel'eм": конечно, я мог бы немного оживить альбом и сделать песни ярче. Но я в первую очередь думал о том, чтобы сохранить их первоначальное звучание. И когда, слушая старые вещи, я думаю: «О, наверное, здесь не все гладко», то я понимаю, что в то время это было идеальное решение, поэтому в концепцию нового альбома все хорошо вписываются.
Ash: Традиционно песни Лакримозы отличаются своей продолжительностью, порой они достигают 15 минут. Из-за этого может сложиться впечатление, что вы не придаете значения "хитовости", а на переднем плане для вас стоит глубина смысла и оригинальность. Можешь ли ты себе представить, что когда-нибудь запишешь альбом, который будет состоять из песен продолжительностью 3-5 минуты, как "Alleine zu zweit" и "Feuer", или ты подобное полностью исключаешь?
TW: Нет, этого я не могу исключить. Когда я сочиняю музыку, я не знаю, насколько длинной получится песня. Я стараюсь предоставить музыке больше пространства, я стараюсь к ней прислушиваться, и тогда она сама должна найти свой путь. В общем, у меня есть текст, и я стараюсь отразить его в музыке. И только в процессе работы я замечаю, как в конечном итоге это реализуется. Иногда я думаю, что песня должна развиваться в определенном направлении, но когда я пишу музыку, я замечаю, что все происходит совсем наоборот, и тогда я позволяю музыке вести меня. Я не исключаю, что когда-нибудь может появиться альбом, в котором все песни - из-за моего желания быстро раскрыть их суть - получатся довольно короткими. Если присмотреться, то можно заметить, что в последние годы как раз это и происходит. Так что сейчас весы склоняются в мою сторону. Грубо говоря.
Ash: Да, на "Sehnsucht'е" все было довольно сбалансировано.
TW:Точно. Может, это найдет свое дальнейшее развитие, а может, следующие песни снова станут величественными. Это всегда зависит от того, как будет развиваться музыка.
Ash: Т.е. ты этого не планируешь; получается так, как получается.
TW: Точно.
Ash: В 1996 году "Stolzes Herz" все же попал в топ-10 чарта синглов. Но в то время еще не было фестивалей подобных "The Dome". Представь, если бы песня "Lichtgestalt" имела такой же успех в мейнстриме как, например, "Kein Zurück" Wolfsheim'a или последний сингл Unheilig'a, и тебе прислали бы приглашение на "The Dome"... Как бы ты на это отреагировал?
TW: Ну, во-первых, этого никогда не произойдет, подобные приглашения не получают, а покупают. Я думаю, что за теми хитами, которые сегодня попадают в чарты, стоит хорошо отлаженная маркетинговая машина, все это происходит не просто так. Я все это очень хорошо знаю, потому что работал с другими музыкантами, которые там выступали. И я знаю, как происходит отбор, и сколько нужно заплатить, чтобы иметь возможность там выступить. Поэтому такого с Лакримозой, во-первых, никогда не случится, и, во-вторых, даже если мы и получим подобное приглашение, то я, вероятнее всего, его не приму. Музыка Лакримозы не предназначена для общения с большой аудиторией за такой ограниченный промежуток времени. Я всегда старался дать музыке возможность взаимодействовать с публикой, старался создать условия для диалога. Делать все второпях – это не для Лакримозы. В общем, я бы не хотел заниматься коммерцией только потому, что этим занимаются остальные. Я хочу воздать должное традициям, с одной стороны – традициям Лакримозы, с другой стороны – традициям фанатов.
Ash: Наряду с Deine Lakaien, Goethes Erben и Umbra et Imago вы считаетесь основателями появившегося в начале 90-х направления именуемого Neue Deutsche Todeskunst (новое немецкое искусство смерти). Goethes Erben – не актуальны, Моцарт (солист Umbra et Imago) выпускает в этом году свой последний альбом. Что ты думаешь по поводу вымирания «мастодонтов»? Следишь ли ты за деятельностью своих давних соратников? Или ты не обращаешь внимания на коллег из "первого поколения" и тебя волнует только судьба Лакримозы, её потребности и её фан-сообщество?
TW: Конечно, я в курсе всех событий и меня они сильно расстраивают. С другой стороны, я не позволяю этому лишить меня покоя и выбить из колеи. Все происходящее связано с тем, что группы не могут продолжать свою деятельность, но не потому что больше никто не хочет слушать их музыку, а потому что музыкальный бизнес изменился. Даже музыкально заинтересованные люди больше не хотят покупать физические компакт-диски. Это ведет к тому, что группы зарабатывают недостаточно денег, чтобы выпускать новые пластинки. В общем, все это очень печально. Но, по крайней мере, это происходит не из-за ослабевшего интереса к данному музыкальному направлению. Понятие "Neue Deutsche Todeskunst (NDT)" возникло как шутка. Его выдумал мой друг, который раньше работал в Zillo. С одной стороны, он хотел придумать название по аналогии с "новой немецкой волной" (Neue Deutsche Welle), с другой стороны, он хотел… нет, не посмеяться, он считал интересным то, что тогда происходило, но у этого явления не было собственного названия, поэтому он его выдумал. Это очень забавно, когда я приезжаю в другие страны, и мне задают вопрос: «Тило, не могли бы Вы рассказать о Neue Deutsche Todeskunst?» В общем, это название уже обросло своими легендами. С тех пор, насколько я знаю, ни Моцарт, ни Освальд (Goethes Erben) по-настоящему не отождествляли себя с NDT, мы всегда относились к этому с улыбкой. То, что нас объединяло, это вИдение, желание придать сцене новый импульс, потому что в конце 80-х она дышала на ладан. И это (думаю, другие основатели стиля ощущают то же, что и я) вызывает в нас чувство гордости и радости. И мы счастливы, что наше дело до сих пор живо, хотя без пары человек, которые тогда сказали: «Сейчас мы создаем что-то особенное», немецкая сцена развивалась бы совсем иначе, и в международном отношении тоже. Что касается коллективов, решивших попытать счастья заграницей, то Лакримоза была первой готической группой, которая когда-либо давала концерт в Латинской Америке и Азии. Т.е. Лакримоза распространяла готику не только в Германии, но и по всему миру. Однако и в Германию приезжали зарубежные коллективы, например, The Mission, или такие, которые больше не котировались заграницей, как Fields of the Nephilim. И здесь, благодаря зарождающимся жанрам, они воссоединились и записали новые альбомы. Я бы не хотел сейчас давать оценку, хорошо это или плохо. смеется.
Ash: Если уж мы заговорили об Освальде Хенке и Goethes Erben: Освальд больше не выпускает физических дисков, он пошел на компромисс: создал группу fetisch:Mensch, которая представила на суд слушателей альбом для скачивания (так называемый Download-Album, "manchmal…", 2009). Неважно, хорошо или плохо идут дела в музыкальной индустрии, но я не могу представить, что подобный способ продажи может быть приемлемым для вас. Ты много раз подчеркивал, что у Лакримозы 3 опоры – тексты, музыка и артворк, т.е. оформление буклета для вас также является важным моментом. Это немыслимо, чтобы Лакримоза перестала выпускать физический, реальный продукт – я прав?
TW: На 100 процентов!
Ash: Хорошо, и больше к этому ничего не добавишь, хм?
TW: Вообще-то нет.
Ash: Давай перейдем к альбому "Sehnsucht". Почему Special Edition с измененными версиями некоторых песен со студийного альбома был выпущен как самостоятельное издание? Почему это не было оформлено как Limited Edition с бонус-диском?
TW: Потому что главной идеей была не музыка, а оформление альбома. Это как раз имеет отношение к твоему предыдущему вопросу, насколько важен артворк для Лакримозы. Я все еще хорошо помню, как мы сидели со Штелио: он рисовал обложку, а я объяснял ему свою идею и показывал эскизы. Я ему рассказал, что больше всего хочу, чтобы этот огонь горел по-настоящему. Но с незапамятных времен мы делаем обложки исключительно черно-белые, поэтому я снова сказал: делай всё в черно-белом. Но и после этого первоначальная задумка не шла у меня из головы. И, когда он представил мне уже готовую обложку, я не совладал с собой и сказал: мы сделаем два варианта. Тогда я начал пересматривать все версии песен, которые были у меня на тот момент. И я постоянно думал, имеет ли это смысл, издавать второй вариант альбома? "Черно-белый альбом" выйдет в любом случае, но я не могу и не хочу просто так нарушать традицию. В общем, я хотел выпустить второй альбом не только с другой обложкой, но и с другим содержанием. К тому же покупателей одной обложкой не сильно заинтересуешь. Тогда мы отправились в студию и записали новые версии песен. Альтернативные варианты некоторых из них уже были готовы, хотя я и не планировал их публиковать; а некоторые композиции я специально переписал для Special Edition. А потом мы сделали цветной не только обложку, но и весь буклет. Фотографии, которые в оригинальной версии черно-белые, стали цветными. В общем, мы сели и еще раз все хорошенько обдумали, чтобы в итоге получить новый качественный продукт.
Ash: EP "I lost my Star" был выпущен эксклюзивно для российского рынка – могут ли местные фанаты Лакримозы рассчитывать на его издание здесь, или им заказан путь на eBay?
TW: Этого EP нет в продаже, но вы можете заказать его в Hall of Sermon-Shop.
Ash: Кстати, на EP "I lost my Star in Krasnodar" находится эксклюзивная версия, где ты поешь пару строк на русском. Сколько попыток тебе потребовалось, чтобы их записать?
TW: (смеется) Могу тебя заверить, что русский язык совсем не прост! Наш промоутер сделал mp3-запись и отправил её нам, чтобы показать, как правильно эта фраза будет звучать по-русски. На основе полученного материала мы уже могли работать дальше. Этот пассаж мы записывали больше полудня, прежде чем Andy остался доволен результатом. Он сказал, что произношение достаточно четкое, и что в будущем на концертах в России было бы уместно общаться с публикой на русском. Но для меня это слишком сложно. (смеется)
Ash: Наряду с Stones и Black Eyed Peas, вы единственная западная группа, которой было позволено выступить в Китае... На вашей домашней страничке я посмотрел план тур-дат, вам предстоит дать 6 концертов в России, среди которых и Краснодар. Вы выступите в Германии только на WGT в честь 20-летия или нам можно рассчитывать на что-то еще?
TW: Не, будет еще кое-что. Хотя для Германии, возможно, не так много, как хотелось бы. А что касается России, то, вероятно, мы проедем по Балтийским странам. Затем мы отправимся в Азию, а потом в Латинскую Америку. Возможно, после этого мы дадим еще 1-2 концерта в Европе или даже в самой Германии. Но в следующем году мы планируем поехать в тур по Германии.
Ash: Звучит великолепно!
TW: Да, знаешь, это как… Конечно, я люблю путешествовать. Это потрясающе бывать в странах, которые раньше видел только по телевизору, о которых знаешь из курса истории и географии. Это всегда интересно знакомиться с местной культурой и людьми, но в первую очередь гастроли дают возможность почувствовать, как различные культуры воспринимают одну и ту же музыку. И так как мы часто выступаем заграницей, поэтому концерт на немецкой сцене вызывает особые эмоции. В последнем турне по Германии я чувствовал, что я дома, в кругу семьи. Сейчас мы снова дома, снова среди своих. Это невероятное ощущение, когда после длительного мирового турне возвращаешься в Германию. И поэтому для меня важно, чтобы в этом или в следующем году удалось проехать с туром по этой стране.
Ash: В Мексике и в России вы настоящие знаменитости, о чем можно узнать, посмотрев DVD "Lichtjahre". Если ты честен. Ты несколько разочарован публикой в Германии, потому что вы не получаете здесь того внимания, которого, по моему мнению, заслуживаете?
TW: Ну, здесь нужно учитывать 2 вещи. В Германии очень коммерческий музыкальный рынок. Здесь он выглядит совсем иначе, чем в других странах. Здесь, с одной стороны - клубы, с другой - переизбыток выпускаемой аудио-продукции. Я помню, как в клубах в начале 90-х было предосудительно играть только электронику. Это было время, когда фестиваль Love Parade был важным событием, а во многих клубах вообще не ставили электронную музыку, потому что люди хотели отстраниться от техно.
Ash: До тех пор пока не появился future pop…
TW: Именно. Гитарную музыку уже практически никто не слушает. Сложилась несколько противоречивая ситуация… Ты можешь провести исследование. Пойди в выходные в какой-нибудь ночной Dark Club, подойди к людям на танцполе и спроси их, под какую музыку они танцуют. Предполагаю, что только 1 из 10 будет в курсе.
Ash: Может быть. Но могут и ответить, ведь всегда есть однотипные треки, которые постоянно крутят, такое тоже может быть.
TW: Да, конечно. Развитие андеграундной сцены таково, что ей приходится постоянно соперничать с коммерческой диско-сценой. С одной стороны - они, с другой - мы, так называемые "эмоциональные фрики". Я думаю, что русская, южноамериканская или латиноамериканская душа... или лучше так сказать: население этих стран совершенно иначе использует свою эмоциональность. Во многих культурах эмоционально-чувственный мир относится к обыденной, повседневной жизни или является признаком личной силы, эмоциональной силы. Люди гордятся своей эмоциональностью. В то время как в центральной Европе – особенно в Германии, Швейцарии, Австрии – люди слишком рассудительны, и это причина того, почему Лакримоза не находит там благодатной почвы, т.к. Лакримоза – это всегда очень эмоциональная музыка.
Ash: Как за 20 лет твоя музыкальная сущность повлияла на личность Тило Вольффа?
TW: Естественно, что Лакримоза, став огромной частью моей жизни, наложила на нее свой отпечаток. Но Лакримоза не просто работа или хобби, это непосредственное общение со своим внутренним миром. Лакримоза зародилась, когда я захотел выплеснуть свои мысли на бумагу. Как кто-то ведет дневник или звонит другу, чтобы выговорится, так и я изливаю свои мысли и чувства. Т.е. Лакримоза – это постоянный диалог со своим внутренним Я.
Ash: Т.е. ты раскрываешь душу.
TW: Именно. Поэтому существует взаимодействие. Не только я даю импульс Лакримозе, но и Лакримоза дает импульс мне. Есть импульсы позитивные, с которыми мне позволено жить, а есть и негативные, жить с которым мне приходится. Все эти 20 лет с Лакримозой сильно повлияли на мое личностное становление, если бы ее не было, я сейчас занимался бы чем-нибудь другим.
Ash: И где бы ты сейчас был без Лакримозы?
TW: Или работал в киноиндустрии, или … (пауза) был бы уже давно на том свете. Если бы мне не удалось направить свою чрезмерную энергию в творческое русло, то я использовал бы ее против себя.
Ash: Итак, давай поговорим о "Schattenspiel'e". Я и не подозревал, что есть так много неопубликованных вещей. Почему песням пришлось ждать своего 20-летия, прежде чем они увидели свет?
TW: Вообще-то, все эти песни никто и никогда не должен был услышать. Если когда-то было принято решение, что песня не будет опубликована, значит, на то были свои причины. Естественно, эти причины были обусловлены обстоятельствами, которые сегодня утратили свою силу. Пример: "Schuld und Sühne", которую я написал после того, как попал в некий замкнутый круг после "Requiem'a" и "Seelenübertritt", точнее после "Requiem'a". Я понимал, что это была вторая песня, которую я написал в своей жизни, но я понятия не имел, могу ли вообще создавать музыку, смогу ли я стать музыкантом, т.е. сколько еще музыки я смогу сочинить. После "Requiem'a" у меня осталось ощущение, что музыкально я выразил все, на что был способен в тот момент. Я был полностью опустошен. Я словно находился в комнате, погруженной в полную темноту. Я не видел ни окон, ни дверей, и я не хотел принимать тот факт, что все закончилось. Поэтому я попытался создать нечто абсолютно иное в музыкальном плане, но при этом не изменить своему принципу - пробудить текст с помощью музыки. Я хотел убедиться, что я все еще способен писать музыку, но в этот раз кардинально отличающуюся от той, которую я делал раньше. Когда я понял, что это сработало, "Schuld und Sühne" была уже готова. И что делать теперь? Это была музыка, по своему стилю не соответствовавшая той, которой я хотел бы заниматься в будущем, но все же я был благодарен ей за то, что Лакримоза выжила. Т.е "Schuld und Sühne" – своего рода контрфорс в недостроенном здании. И этот опорный элемент должен был оставаться там, т.к. без него всё развалилось бы. В течение многих лет я строил дальше. Дом-«Лакримоза» стал большим и крепким, а этот элемент продолжал стоять на своем месте... Когда я подбирал материал для "Schattenspiel'я", я заметил: боже мой, этот контрфорс все еще здесь, но я давно могу его убрать, и здание из-за этого не разрушится – теперь я могу опубликовать эту песню. Это хороший пример, объясняющий, какое огромное значение в то время для Лакримозы имела одна композиция, и, вероятно, она стала одним из решающих факторов для выживания группы. Однако в то время опубликовать эту песню было невозможно, иначе она перестала бы быть опорой, превратившись в простую часть здания, которое обрушилось бы из-за отсутствия несущего элемента. После всех этих лет я убедился, тогда я принял верное решение, что не стал издавать эту песню. Сегодня всё изменилось, теперь её можно опубликовать: и Лакримоза, и я, как композитор, можем спокойно выдержать это испытание. У каждой песни есть своя история, и в буклете к альбому я их все рассказал, чтобы стало понятно, почему они не были опубликованы раньше, и почему это вдруг произошло сейчас.
Ash: Т.е. "Seelenübertritt" была третьей песней, которую ты написал?
TW: Именно, "Seelenübertritt" – это третья песня, в принципе, это "Requiem 2", а "Schuld und Sühne" – четвертая.
Ash: Что ты чувствуешь сейчас, когда раскрыл этот секрет? Я не думаю, что многие догадывались о существовании такого количества песен, которые до сих пор держались в тайне от фанатов.
TW:10 лет назад, к 10-летнему юбилею, я уже хотел опубликовать не издававшиеся ранее песни, но тогда я не доверился своей интуиции. Это показывает мое отношение к этому альбому. Сейчас я воспринимаю все довольно спокойно, потому что, во-первых, я - как композитор и издатель - достаточно уверен в себе, чтобы опубликовать эти вещи и не устанавливать для них какие-либо стандарты. Сейчас меня совсем не задевает, когда кто-то говорит: «О, это звучит как демо», ведь всё дело в том, что песни представлены в том виде, в котором они были впервые записаны. А во-вторых, я безумно рад, что этот альбом, наконец, выходит, ведь некоторые из этих песен занесены в мой собственный плейлист. "Morgen" и "Déjà Vu" близки моему сердцу, и я сам их постоянно слушаю. Каждый раз, слушая их, я думал: «Жаль, что я единственный, кто это слышит». Или когда у меня в гостях бывали друзья, я говорил: «Если у тебя есть еще пара минут, закури сигаретку и послушай эту вещь». Поэтому сейчас я очень рад, что, наконец, могу разделить эти песни с публикой, получить о них отзывы и, конечно, сыграть их на сцене, что раньше не представлялось возможным, т.к. никто их не знал.
Ash: Будете ли вы что-то из этого играть на WGT?
TW: Да, мы исполним кое-что с нового альбома.
Ash: На "Schattenspiel'e" представлены все неопубликованные ранее песни, или на 25-летие будет продолжение?
TW: Нет, это всё, что лежало в архиве в уже готовом виде. Есть еще пара незаконченных вещей, но и они незакончены неспроста. Если я по какой-то причине теряю интерес к песне, очевидно, я не смог уловить ее суть. В общем, всё, что вы услышите на альбоме – это полная история Лакримозы вплоть до настоящего момента.
Ash: В "Sellador" можно услышать электронные партии. Это исключение или прозрачный намек на то, что грядет в будущем?
TW: Честно говоря, я этого еще не знаю. Я переслушал много материала, чтобы отыскать в архиве песни для нового альбома. Все эти неопубликованные треки и демо-записи напомнили мне о старых временах. Это первое. И второе: за все эти годы то здесь, то там я успел попробовать себя в качестве ди-джея, и это меня также подтолкнуло к тому, чтобы "Sellador" стал более электронным. Это возвращает нас к корням Лакримозы, потому что Лакримоза начинала как синтетическая группа, даже несмотря на то, что она никогда не играла электронику. А как сложится дальше, я не знаю. Буду ли я писать для Лакримозы более электронные композиции, во многом зависит от того, какой музыкальный язык я захочу использовать. Время от времени у нас появляются композиции с электронными элементами (например "Promised Land", вышедший в 2001), а то и ремиксы. Сейчас я бы не стал ничего утверждать, но вполне возможно, что следующий альбом будет иметь больший уклон в электронику. Хотя, скорее всего, песни этого жанра, как и раньше, останутся в виде исключения.
Ash: Предполагаю, что вечером 7ого мая не обойдется без красного вина?
TW: Да-а-а-а.
Ash: Когда появилась традиция отмечать выход альбома подобным образом? С самого начала или позже?
TW: Не-е, не с самого начала. Если я правильно помню, то это было после выхода альбома "Echos" или "Fassade", примерно тогда мы завели эту традицию. Конечно, это здорово, что выход альбома отмечается во всем мире. Люди заводят будильники, если празднование не совпадает с их временной зоной, они встают посреди ночи, нарушают свой привычный режим, чтобы в назначенное время вместе со всеми нажать кнопку play. Это, правда, замечательно. Это настоящая традиция! Вдохновила нас на это история влюбленной парочки. Их разделяли километры, но, когда они смотрели на луну в одно и то же время, они воссоединялись. Так и весь ЛакриВельт в условленное время – не с помощью луны, а с помощью музыки – объединяется. И должен сказать честно – хотя, возможно, это мое воображение – в этот момент я становлюсь гиперчувствительным. Мне кажется, будто я чувствую исходящие от тысяч наших фэнов положительные флюиды.
Ash: А если кто-то не любит вино, можно ли в условленное время пить ликер?
TW: (смеется) Конечно! Я раньше отмечал новый альбом с виски. Напиток имеет здесь второстепенное значение.
Ash: Записав "Elodi'ю" с Лондонским Симфоническим Оркестром, ты осуществил свою мечту, правда, это тебя чуть не разорило. Какие еще мечты ты бы хотел и мог реализовать с помощью музыки?
TW: Честно сказать: на данный момент это очень скромные мечты. До этого мы говорили о том, как развивается музыкальная индустрия, и насколько важна в моей жизни Лакримоза. Моя мечта – суметь и дальше создавать музыку. С одной стороны, суметь делать музыку, чтобы в дальнейшем можно было работать и с группой, и с оркестром, невзирая на огромные производственные затраты и отвечая высоким стандартам. А с другой стороны, я хочу быть независимым и свободным: чтобы мне никогда в жизни не пришлось иметь дело со сторонними звукозаписывающими и выпускающими компаниями. Т.е. я хочу и дальше иметь возможность делать музыку так, как я себе это представляю.
Ash: Сегодня подобное редкость.
TW: Вот именно! Честно говоря, я не знаю другую группу, которая могла бы наслаждаться такой свободой. Поэтому у меня нет особых музыкальных желаний, как, например, дать концерт на Луне. Я хочу просто иметь возможность заниматься музыкой в свое удовольствие. Это моя мечта.
Ash: Вот если бы "Die Strasse der Zeit", "Dich zu töten fiel mir schwer", "Fassade 3. Satz" или "Kelch der Liebe" были предназначены для живого выступления с оркестром... После того как Schandmaul и Deine Lakaien уже работали на концертах с оркестром, хотелось бы узнать, когда мы можем ожидать подобного от Лакримозы? На WGT 2007 ты мне сказал: «Для этого мне, пожалуй, следует записать специальный альбом». Что ты думаешь по этому поводу сейчас?
TW: Ну, во-первых, мыслей, записать подобный альбом, вообще нет, т.к. сейчас я сконцентрирован на другом. И, во-вторых, как и раньше, я не планирую выступать на сцене с оркестром. Проблема заключается в следующем: я иду в студию и там создаю музыку, я полностью фокусируюсь на процессе записи, чтобы потом было не стыдно вынести результат на публику. Но когда я выхожу на сцену, я хочу быть свободным. Я не хочу придерживаться нот, без которых не обойтись в студии. Когда работаешь с оркестром, нельзя импровизировать: нельзя прийти в студию и в процессе записи начать сочинять новую музыку, нужно строго следовать нотам. На сцене я хочу быть свободным, это Live-концерт, и он должен быть живым. Я хочу делать рок-шоу, а не театральную постановку, когда каждый вечер читают один и тот же текст, и когда нужно стоять в определенное время на определенном месте. Всего этого я бы хотел избежать на сцене, потому что концерт – это не спектакль, а диалог между музыкантом и публикой. Когда стоишь на сцене с оркестром, публика уже не может влиять на шоу, а тебе приходится играть в точности так, как вы репетировали, и поэтому ты больше не музыкант.
Ash: Сейчас ты намекаешь на свою склонность к импровизации, которую ты частенько проявляешь? Возьмем за пример "Seele in Not".
TW: Именно! Подобные вещи были бы невозможны, потому что пришлось бы работать по определенной схеме, но тогда я бы некомфортно чувствовал себя на сцене. Мне достаточно и того, что я предельной концентрацией внимания работаю в студии. Может быть, другие музыканты иначе к этому относятся, т.к. в студии у них не особо много дел. Гитарист записывает свои партии и идет домой, певец что-то поет, но они не отвечают за весть процесс от А до Я и не должны держать все под контролем. Именно этот контроль я хочу потерять на сцене. Но с оркестром это не пройдет, иначе начнется настоящий хаос. Хотя я и могу понять фанатов, считающих, что Лакримоза создана для выступлений на сцене с оркестром, но сейчас для меня это слишком трудно. Может быть, когда-нибудь подобное и произойдет. Например, если я действительно напишу специально для этого музыку, как когда-то говорил, тогда у меня будет другой взгляд на работу с оркестром на сцене. Или, например, когда я из-за возраста буду не в состоянии… т.е. еще через 20 лет я достигну того возраста, когда следует серьезно задуматься, остались ли у меня еще силы скакать по сцене. Возможно, тогда я буду рад сидеть в уголочке и дирижировать, а оркестр сделает за меня все остальное.
Ash: Т.е. ты не хочешь отказываться от свободы и от возможности выходить за рамки, да?
TW: Совершенно верно.
Ash: Свобода – хороший лозунг. Многие группы, к которым относитесь и вы, не лишены возможности подпитываться свежей энергией, т.е. создавать сайд-проекты. Так, ты с 2004 до 2006 делал довольно жесткую электронику в рамках своего проекта SnakeSkin, чего от тебя практически никто не ожидал. Если ли у SnakeSkin будущее? Или, может быть, ты начнешь какой-нибудь другой проект в абсолютно ином стиле?
TW: В любом случае у SnakeSkin есть будущее. Если бы мы не проводили так много времени на гастролях, то работа над новым альбомом уже началась бы.
Ash: Т.е. у тебя уже есть идеи?
TW: Да, именно. Это всегда немного глупо, когда кто-то считает этот проект экстраважным, но ведь и Лакримоза не менее важна. Поэтому нужно взвесить, чем следует заняться в первую очередь. Но у SnakeSkin продолжение обязательно будет. Хотя это и займет еще какое-то время. В настоящий момент я немного отошел от всех своих проектов. Некоторые из них стали известны, некоторые – нет. Хочу сказать, что у меня есть и другие проекты, кроме SnakeSkin, в которых я задействован. Этот спектр охватывает всё, что интересует меня в музыке, и чем я хотел бы заниматься, так что сейчас я не планирую, начинать новый проект. Но кто знает, что случится через полгода.
Ash: Есть ли в музыкальной сфере кто-то, с кем бы ты хотел поработать? Не сделать ремикс, а записать дуэт? В свое время ты записал песню "Endorama" с группой Kreator. Есть ли на этот счет еще какие-нибудь соображения?
TW: В принципе, я в любое время готов снова поработать с Mille. Сейчас я не буду говорить о каком-то конкретном музыканте, но это было бы нечто особенное поработать с ним вместе. В общем… есть.. да, д'нет, все же да. Собственно, я никогда специально над этим не задумывался, но сейчас, прокручивая в голове твой вопрос, я могу с уверенностью сказать, да, есть несколько групп, с которыми было бы интересно поработать. Но всегда существует проблема: как много можно привнести от себя и где начинается совместное творчество? Часто случается так, что вместе работают очень амбициозные люди, которые готовы наступить друг другу на горло. Поэтому такое сотрудничество не всегда хорошо заканчиваются. Интересный результат получается, когда вместе работают люди из абсолютно разных сфер, которые на первый взгляд не имеют ничего общего, однако связующее звено – это их любовь к музыке. В этом случае каждый может привнести что-то от себя, не ущемляя другого.
Ash: Да, отлично сказано. Хороший для этого пример - Schiller, он работал вместе с Хеппнером (экс-вокалист Wolfsheim), Александром Вельяновым и Anke Hachfeld (солистка Mila Mar), с которыми у него не было общих точек соприкосновения. Но мне было интересно наблюдать, как музыканты абсолютно разных стилей создают вместе что-то совершенно новое.
TW: Точно. Да, когда сталкиваются два разных мира, всегда получается нечто невероятное.
Ash: Чего ты ожидаешь от следующих 10 лет? Куда лежит путь Лакримозы, чего могут ожидать преданные фанаты, и чему мы все вместе можем радоваться?
TW: Лакримоза, как отражение меня, всегда следует за моим личностным развитием, поэтому я не знаю, как дальше сложится её музыкальная судьба. Но за последние годы стало ясно одно: обе крайности станут еще более экстремальными, т.е. эмоциональные пассажи станут еще более эмоциональными, а жесткие партии – еще более жесткими, более бескомпромиссными. Эмоциональная энергетика станет сильнее. Я думаю, что все идет в этом направлении. В любом случае в будущем Лакримоза не станет поверхностной, а скорее наоборот – более интенсивной, более содержательной. В принципе, все зависит от двух вещей. С одной стороны, постоянно растущие возможности ноу-хау позволяют с каждой новой песней, с каждым новым продуктом все лучше и лучше раскрывать язык музыки. С другой стороны, чем старше становишься, тем больше можешь сосредоточиться на главном, а на прочую мишуру – я это говорю не только применимо к музыке, а в целом – обращаешь уже не так много внимания. Т.е. можно больше сконцентрироваться на сути, и не отвлекаться на разные мелочи. И опять же это положительный момент для любого артиста и его творческой деятельности. Если посмотреть на скульпторов, художников, композиторов или писателей, то мы заметим, что чем дольше они занимались своим видом деятельности, тем богаче и содержательнее становились их работы, тем больше они сосредотачивались на сути того, что хотели выразить своим творчеством. Мне кажется, что именно такое развитие происходит и со мной, и с Лакримозой. Поэтому я могу с оптимизмом смотреть в будущее.
Ash: И последнее слово всегда предоставляется музыканту. Наш девиз: «Все дело в хорошем настроении». Что еще ты хотел бы сказать нашим читателям?
TW: Ну, во-первых, конечно же, хорошего настроения! Я очень рад, что мы достигли 20-летия. Я прекрасно понимаю, что без наших фанатов, которые покупают наши диски и ходят на наши концерты, этот юбилей не состоялся бы. Короче: Лакримозы не стало бы без ее поклонников. Поэтому хочу сказать большое спасибо за преданность, с которой вы в течение всех этих лет были с нами, и за терпение, с которым вы относились к нашим не всегда однозначным работам. Я надеюсь, что и в будущем не обману вашего доверия. В любом случае, я сделаю все возможное, чтобы, как и раньше – с открытым сердцем и полной самоотдачей – посвятить себя тому, что я хочу выразить с помощью Лакримозы.
Ash: Тило, огромное спасибо за интервью.
TW: Тебе спасибо, и приятного вечера.
Источник http://www.madgoth.de/4676/specials/lacrim...rigen-jubilaeum , Ash, понедельник, 3 мая 2010
Перевод: user7676767 (aka Cold-Flame) специально для LacrimosaFAN.ru
[Назад к списку]